ФОТО 1
(Интервью с писателем и журналистом Феликсом Рахлиным)
- С чего начиналось Ваше творчество? Это выглядело для Вас случайностью или закономерностью?
- Сочинительством иногда баловались и мой дед, и мой отец. Моя старшая сестра Марлена сделала поэзию своим призванием, делом всей своей жизни, и она была талантливым поэтом. Всё это очень влияло на меня, особенно литературное окружение сестры (среди её близких друзей были Б. Чичибабин, Ю. Даниэль, многие другие литераторы), и я думаю, что выбор мой оказался неслучайным…
- Помню, читал на вашей творческой страничке сайта Проза.ру, что Вы по специальности –учитель русского языка и литературы. Как долго Вы работали в школе?
- С этого начал трудовую биографию: около года был старшим пионервожатым в средней школе. Но как раз в это время, в августе 1950-го, арестовали, по ложному политическому обвинению, отца и мать, и с «идеологической» работы меня «ушли». Однако успел поступить на вечернее отделение пединститута, последний курс окончив на дневном. После чего по распределению отправился учительствовать на село, но проработал лишь месяц: призвали в армию. Служил я с 1954-го по 1957-й, два с половиной года вместо тогдашних трёх лет. Я смог выяснить, что выпускник ВУЗа, не имеющего военной кафедры, может пройти экзамен на первый офицерский чин, младшего лейтенанта, и уволиться из армии в запас на год раньше . Реально же получилось раньше на полгода: столько времени шли бумаги с Дальнего Востока до Москвы и обратно…
После армии, одна за другой срывались мои попытки найти в родном Харькове какую-то иную, не учительскую работу. Например, заведующего клубом, «политвоспитателя» в рабочем общежитии… Но вот, наконец, мне повезло. Моя подруга юности рассказала, что на харьковском заводе имени Малышева – очень крупном заводе, выпускавшем тепловозы (и – теперь уже можно говорить об этом – ещё и танки), освободилась должность редактора заводского радиовещания. Там я и начал свою работу журналистскую, в апреле 1957 года. Причём, сразу же мои информации, сделанные для радио, находили место и в заводской газете, «многотиражке».
- Как Вам там работалось?
- Вполне хорошо. И я получил очень большой и разносторонний опыт журналиста и редактора! Правда, моя зарплата была очень скромной, и мне пришлось лет пять спустя «выбить» себе некоторое повышение заработка. Но в 1973-м моя журналистская деятельность прервалась – я вспомнил своё педагогическое образование и устроился на работу в интернат для слабослышащих детей. Ушёл потому, что обстановка вокруг меня на заводе стала слишком тяжёлой. Уехал навсегда в начале семидесятых годов в Израиль мой подчинённый; тогда отъезд за границу воспринимался крайне негативно, и меня замучили расспросами «товарищи» из режимного отдела – представители «контор глубокого бурения». Так я и ушёл, и проработал в интернате семь лет. Очень непростая была работа!
-Но, всё же, вернулись?..
- Да, и до репатриации в Израиль опять трудился в заводской газете. Но уже на другом заводе – Харьковском подшипниковом.
- Отъезд в Израиль случился «под воздействием общего порыва»?
- Именно так. Жить в Союзе стало страшно: начались слухи о еврейских погромах, а другие (армянские, например) уже шли реально… Поселились мы с женой, а также семьёй сына, сначала в Бней-Браке, тогда жильё там было довольно дешёвым. И поскольку мне до пенсии было еще 6 лет (тогда мужчины уходили на заслуженный отдых в 65 лет), я очень активно начал искать работу в русских газетах, которые тогда уже начали выходить, имели свой круг читателей. Мои первые публикации вышли в «Спутнике» и «Новостях недели» - тогда это были два главных русскоязычных печатных издания страны, которые, кстати сказать, конкурировали между собой. В «Спутник» меня приняли по конкурсу на должность литературного редактора: тогда как раз организовывалась новая русскоязычная газета «Время», и моего предшественника на этой должности взяли в её редакцию. Моя редакторская деятельность в Тель-Авиве продолжалась около года. В последние три месяца ежедневно ездил на работу уже из Афулы: мы с супругой, да и дети (семья сына) решили найти для себя вариант социального жилья, пусть и в провинции. Так и попали в Афулу, где был «амидар».
Объективно, увольнение со столь дальней работы было для меня спасением: уезжал из дому на рассвете, возвращался после полуторачасового пути в автобусе затемно и без сил… Но работать где-то было необходимо. И четыре с половиной года до пенсии я провёл на одном заводике в Бейт-Шеане; был занят весь рабочий день, но получал очень маленькую зарплату, т. к. это было предприятие «социальной реабилитации», дававшее лишь приработок к пособию по прожиточному минимуму, и так прожил до своего 65-летия, до пенсионного возраста. Но в то же время продолжал и журналистскую работу, направляя в газеты информацию на местные темы.
- Литобъединение «Долина», четыре номера одноимённого альманаха, вышедшие под Вашей редакцией... Как это было?
- Наш муниципалитет в конце 1998 года получил хороший бюджет на нужды репатриантов, в том числе и на культурные нужды. И люди, которые реально могли это сделать, приняли решение об организации в Афуле литературного объединения, о том, что это объединение будет выпускать ежегодный альманах… Так всё и началось, и «Долина» действовала до 2004 года. Пока бюджет позволял… Конечно, бывали у нас иногда и разногласия и даже конфликты, но вполне позволительно, вспоминая те пять лет, говорить о полнокровной литературной жизни на «русской улице» Афулы. Кстати, творческих встреч и выступлений у нас тоже было много – и в Афуле, и в других городах.
- Бесспорно, это были лучшие годы для афульских русскоязычных литераторов. Зная ситуацию, могу заметить, что «пришедшим после вас», так сказать, не удалось воссоздать литобъединение, не удалось наладить его работу. Правда, и скудный бюджет тоже тому причина…
- Спасибо за добрые слова. Ну, а жизнь продолжается; у меня вышли ещё две книги, помимо двух сборников стихов, что были изданы в начале 2000-х, и я продолжаю сотрудничать с ведущими русскоязычными газетами Израиля – «Вести», «Новости недели». Печатался я также в общеизраильском альманахе «Год поэзии», в том числе – и с моими переводами с иврита.
- Можете сказать немного о последних по времени двух книгах?
- Книга воспоминаний «О Борисе Чичибабине и его времени. Строчки из жизни», она издана в Харькове (Харьковская правозащитная группа, издательство «Фолио», 2004). Это был самый близкий мне поэт, яркий как литератор и человек, поэтому появление таких мемуаров закономерно. Этой же общественной правозащитной организацией (её издательством «Права людини») выпущена в свет моя совместная с отцом книга «Рукопись»: отцом, пострадавшим от сталинских репрессий, незадолго до его безвременной смерти написан её подробный план, а мною, через много лет, – комментарий, воспроизводящий, по его рассказам, тюремно-лагерные воспоминания отца. И – есть много творческих планов, есть ещё пара книг в проекте… и надо всё успеть. Принял участие в прошлогоднем Международном поэтическом фестивале «Дорога к Храму», войдя в число его финалистов. Редакционной комиссией портала Проза.ру номинирован на премию «Писатель 2014 года»…Продолжаю работать!
Библиография Феликса Рахлина:
Сборник стихов «Остаюсь человеком», 2000
Сборник стихов «Свобода Слова», 2002
Книга воспоминаний «О Борисе Чичибабине и его времени. Строчки из жизни», 2004
Давид и Феликс Рахлины «Рукопись» 2007
Сочинения в Интернете:
http://proza.ru/avtor/felixr
http://poezia.ru/user.php?uname=Afuley
http://www.stihi.ru/avtor/felixr
Интервью подготовил С.Туркин
