Борис Кофман (именно такой была его фамилия по отцу) родился 22.05.1934 в городке Черняхов Житомирской области. Там его семья жила до 22 июня 1941 года, когда началась Вторая мировая война. Поскольку Черняхов находился в непосредственной близости от железной дороги Ленинград-Одесса, бомбить этот городок начали уже через несколько часов после начала войны.
Благодаря работе матери Бориса в отделении милиции, их семью – мать и сына - эвакуировали в числе первых, причем они взяли с собой также недавно окончившую школу племянницу матери Бориса, дочь ее сестры.
Отец Бориса только за пару недель до июня 1941 года успел возвратиться с Финской войны и ушел воевать вновь – против фашистов. Домой он, к несчастью, так и не вернулся – погиб в боях под Днепропетровском.
После эвакуации Борис, его мать и двоюродная сестра оказались в Узбекистане, на станции Джума, Пост-Даргомского района, в Самаркандской области. К сожалению, в суматохе все их документы были утеряны. Мать Бориса пыталась устроиться на работу в местное отделение милиции, однако, принять ее без документов не могли. Семье даже не выдали хлебные карточки.
Первые несколько месяцев они жили в землянке и просто голодали. К счастью, через некоторое время запрошенные документы были получены местным отделением милиции и мать Бориса начала работу парторгом, секретарем и машинисткой. Положение семьи изменилось к лучшему, им выделили квартиру и так в Узбекистане они прожили до конца войны.
После победы семья возвратилась домой в Черняхов. Борис окончил русскую школу – семь классов, украинскую – десять классов. Было это в 1953 году. Борис Кофман мечтал о поступлении в Киевский университет, но в те годы с его фамилией ему удалось попасть только в Житомирский сельскохозяйственный институт.
Причем путь к высшему образованию начался с футбола – эту игру Борис очень любил и имел к ней немалые способности. На одном из матчей на местном стадионе присутствовал директор Житомирского сельскохозяйственного института. Отметив способного игрока, он помог ему поступить в институт и начать обучаться на агронома.
Нужно заметить, что начиная со второго курса и вплоть до конца обучения, имя Бориса Кофмана всегда находилось на институтской доске почета.
Окончив обучение, Борис в 1958 году поступил на должность агронома в колхоз им. Шевченко, села Новополь Черняховского района, а в 1960 году уже стал агрохимиком района. Год спустя, благодаря достигнутым успехам на ниве сельского хозяйства, Борис Кофман получил направление на обучение в Москву, в Тимирязевскую сельскохозяйственную академию, на факультет земледелия и растениеводства. А в 1962 году, закончив обучение, вернулся в Житомир, где открывался институт мелиорации, филиал киевского института УКРГИПРОВОДХОЗ, и поступил туда на должность инженера-почвоведа.
В 1965 году Борис Кофман женился. Его супруга, Лилия Пинская, выдающийся врач-психиатр впоследствии «подарила» своему супругу собственную фамилию. Произошло это в восьмидесятые годы XX века, когда старшая дочь Бориса окончила школу и должна была поступить в институт.
Разумеется, с фамилией «Кофман» с поступлением у девушки могли возникнуть определенные трудности. Проблему помог решить хороший знакомый Бориса, секретарь облисполкома и Борис Кофман стал Борисом Пинским. В 1986 году он уже был руководителем сектора почв и культур техники. В секторе всего работало 19 человек и имелось четыре машины.
Хорошо налаженную, вполне благополучную жизнь перечеркнула трагедия на чернобыльской АЭС. Как признается сам Борис, его жизнь разделилась на две половины «до Чернобыля и после Чернобыля».
Как известно, авария на Чернобыльской АЭС произошла 26 апреля 1986 года. В этот период Борис и его подчиненные как раз работали на лугах и полях данной области, около села Липские Романы, проводили исследования на местности, обследовали, очищали и готовили почву под посадки сельскохозяйственных культур, с целью повышения урожайности. Как вспоминает Борис, об аварии им никто ничего толком не сообщил. Они работали как обычно, но вдруг стали замечать: дышать трудно, горло просто «дерет», тяжело даже пить воду. Эти симптомы особенно ярко проявлялись в ходе пребывания вОвручском, Народическом и Коростенском районах.
Только после Первомайских праздников Борису удалось настоять на проверке дозиметром всех областей, где велись работы – проверки эти осуществлял инженер по технике безопасности Березовский Э.К.. Примечательно, что акт проверки Борису и его коллегам не показали, однако, всем стало ясно - случилось нечто страшное.
Борис Пинский вспоминает, что практически никаких официальных сообщений об аварии на ЧАЭС власти СССР не делали, сведения и слухи передавались из уст в уста. И только в 1997 году вышли «Законодательные акты нормативные документы Украины по вопросам правового режима и социального статуса граждан, которые пострадали в следствии Чернобыльской аварии».
А в зону обязательного отчуждения вошло 52 села – по Народическому району это были села Мотыли, Долгий Лес, Омельчики, Новый Шарин. По Овручскому району: Дергачи, Журба, Липские Романы. В зоне же добровольного отчуждения оказалось более пятисот сел Житомирской области.
Борис Пинский вспоминает, что председатель Овручанского района просто заставил его отправиться в село Липские Романы для выполнения проекта малого осушения и коренного улучшения лугов и пастбищ. Никакие возражения не помогли, ехать пришлось – а уже на вторые сутки по завершении изыскательных работ всех местных жителей выселили – настолько высок был уровень радиации.
Борис ездил в те места в составе бригады из пяти человек – и только он один сегодня остался в живых. Он рассказывает о том, что никто ничего не понимал и не знал, люди действовали на ощупь, вслепую. Например, им было поручено от областного штаба заняться дезактивацией земель, зараженных радиацией. Как это делать, никто не знал. По выданным кратким инструкциям стало ясно, что загрязненную землю необходимо перепахивать, а перед этим вносить в нее повышенные дозы извести, калийных и фосфорных удобрений, после чего засевать эту землю кормовыми травами. Когда на этих полях паслись коровы, уровень радиации в их молоке оказывался в 7-8 раз ниже, чем до обработки.
Почти десять лет, пока филиал учреждения работал в полную силу, проработал сектор Бориса Пинского в зараженной зоне. После этого, вследствие катаклизмов в стране и республике, начались сокращения, работы не стало. Борису в то время исполнилось 64 года и он вышел на пенсию, тем более что здоровье его супруги, Лилии, начало серьезно ухудшаться. И в этом тоже виновата авария на ЧАЭС.
К несчастью, супруга Бориса, Лилия Пинская, оказалась в зараженной зоне, причем произошло это случайно - 25.04.1986 она должна была приехать из Ленинграда в Житомир поездом Ленинград-Одесса, однако, по причине отсутствия билетов ей пришлось поехать поездом Ленинград-Киев.
О дальнейшем Борис Пинский рассказывает так «Этот поезд остановили 26 апреля, 8 часов он простоял на месте. Люди, разумеется, из вагонов вышли, гуляли и загорали. А моя жена, врач, вдруг обратила внимание, что находящийся рядом лес стал не зеленым, а серым. Она обратилась к бригадиру поезда, с предложением немедленно вернуть всех в поезд... И проблемы с кровью у нее начались именно после этого случая, видимо, облучение спровоцировало развитие болезни».
Проблемы с кровью оказались серьезнейшим гематоонкологическим заболеванием - лейкозом. В 1998 году врачи Киева и Львова заявили однозначно – либо супруги переедут жить в страну с теплым климатом, либо скорый летальный исход неизбежен. И супруги приняли решение репатриироваться в Израиль, прибыв на Землю Обетованную в конце декабря 1998 года. Обе их дочери остались жить в Ленинграде.
В Израиле Бориса и Лилию приняли очень тепло, уже через год после приезда выделили квартиру от государства. Израильская медицина помогла – Лилия Пинская прожила вместе со своим супругом еще пять лет. «Уже десять лет, как я живу один» говорит Борис.
В Житомире Борис Пинский был членом организации ликвидаторов аварии на ЧАЭС и даже возглавлял ее филиал, а когда захотел встать на учет в Израиле, то узнал, что здесь такой организации не существует. С этим вопросом он обратился к Михаилу Баркану, занимавшему тогда пост заместителя мэра, и г-н Баркан предложил Борису просто создать такую организацию, чем последний и занялся.
Таким образом, Борис Пинский стал координатором ликвидаторов аварии на ЧАЭС в Афуле. К сожалению, членов этой организации с каждым годом становится все меньше. Сегодня их осталось в нашем городе всего двадцать человек , и почти сорок человек выходцев из зоны отчуждения.
Борис рассказывает об одной из наиболее масштабных акций, которую их «свежесозданная» организация осуществила в 1999 году. В этом году он получил письмо из Житомира, от председателя «Союза Чернобыль»,Александра Федоровича, со слезной просьбой о любой денежной помощи, в которой отчаянно нуждались больные ликвидаторы, проживающие на Украине.
Борис обратился с этой просьбой к председателю общества Украина в г. Афула, Сургиной Любови Владимировне, (светлая ей память!). Он вспоминает, что удалось собрать тогда 518 долларов, каковые и были отправлены в Житомир. Александр Федорович сообщил впоследствии прислав кассовый ордер на получение помощи, что помочь удалось 140 людям.
Борис Пинский вспоминает, что деньги в помощь украинским ликвидаторам давали и совершенно посторонние люди, включая сабр-израильтян, никогда не слышавших о трагедии в Чернобыле.
Кроме того, благодаря директору Управления абсорбции, Светлане Черкасовой, Борис Пинский и члены Объединения ликвидаторов Афулы узнали о благотворительной организации Керен Сабра и сотрудничали с ней в течение трех с половиной лет – в ходе этого сотрудничества помощь удалось оказать более чем тысяче человек в Афуле, включая и ликвидаторов и выходцев из зоны отчуждения.
Сегодня ликвидаторы, вместе с выходцами из гетто входят в общий совет под руководством Аси Очаковской, которая от всей души оказывает членам совета любую посильную помощь.
С благодарностью рассказывает Борис об Александре Калантырском, председателе Объединения ликвидаторов в Израиле, благодаря которому, в частности, в 2001 году в Израиле вышел Закон о ликвидаторах и они стали получать ежегодное пособие на оздоровление, которое на 10% выше у тех ликвидаторов, которым приходится снимать жилье.
Одна из основных проблем, с которой сталкиваются сегодня живущие в Израиле ликвидаторы аварии на ЧАЭС – отсутствие скорой медицинской помощи. Борис вспоминает о том, что на Украине все ликвидаторы были поставлены на учет и дважды в год проходили специальные медицинские осмотры, после которых необходимая помощь оказывалась немедленно, а в Израиле приходится, порой, неделями и месяцами ждать очереди на простые медицинские обследования.
«Если бы решили эту проблему- было бы совсем хорошо» говорит Борис «Но, в общем, я очень благодарен Израилю за все... Ведь где Израиль, а где Чернобыль... но не смотря на это, нас здесь приняли и помогают нам. Спасибо всем добрым людям за то, что они есть, за их поддержку и внимание!»
_______
Мы высоко ценим общественную деятельность Бориса Пинского на благо русскоязычной общины нашего города, благодарим его за мужество и доброту и желаем Борису долгих лет жизни, крепкого здоровья и успеха в начатом им деле по признанию прав ликвидаторов аварии ЧАЭС в Израиле.
______
Подготовила – Лия Шмидт
Фото предоставлено Борисом Пинским
